Людмила Третьякова Мои Старинные Подруги

Роман «Мои старинные подруги» журналиста и писателя Людмилы Третьяковой относится к жанру исторического любовного романа. Где скачать книгу Людмилы Третьяковой 'Мои старинные подруги'? Джинг [113K] 4 года назад. ZET-PIT [80.5K] - Где скачать книгу Людмилы Третьяковой.

1. Людмила Третьякова Мои Старинные Подруги Скачать
2. Людмила Третьякова Мои Старинные Подруги
3. Людмила Третьякова Мои Старинные Подруги Читать

Статус: Online Людмила Третьякова Мои старинные подруги. Новеллы о женских судьбах (с удовольствием прочла эту книгу - В.) Много ли мы знаем об истории нашего государства? Одно мы знаем точно: история переписывалась множество раз и трактовалась в зависимости от того, кто стоял у власти в тот или иной момент. Однако самое интересное в истории - не государственный строй и не войны, протекавшие внутри государства и на его границах. Самое интересное - это личности, творившие историю, и жизненные пути этих личностей.

В книге Третьяковой 'Мои старинные подруги' мы узнаём о непростой любви графа Шереметьева и Прасковьи Жемчуговой - лучшей актрисы его театра, принадлежавшей к крепостному сословию; о долгой и незаурядной жизни Натальи Петровны Голицыной - прообразе Пиковой Дамы Пушкина; об истории восхождения звезды Иды Рубинштейн, осиротевшей в раннем детстве; и о многих других личностях, которые так или иначе оказали влияние на ход истории России. Людмиле Третьяковой удивительным образом удаётся погрузить читателя в атмосферу времени, о котором она пишет, показать жизнь своих героев - реальных людей, живших в прошлом - так, как будто она сама прошла с ними через все перепетии их судьбы. Она не просто рассказывает, она учит чувствовать то время. Семнадцать новелл о судьбах женщин, от красоток парижских кабаре до герцогини Виндзорской и Екатерины Великой. Все они добивались 'своего счастья'. Разве есть у нас задача главнее в этой жизни? Многое им удавалось, но ни одной - от императрицы до содержанки - не было дано избежать ударов судьбы.

• Вечный идол 2. Красавицы не умирают 3. Мои старинные подруги 4. Не спрашивай зачем и почему 5. Память сердца 6.
• Книга Мои старинные подруги. Новеллы о женских судьбах автора Людмила Третьякова. Лучшие книги на 9books. Ищете что почитать? Мои старинные подруги. Новеллы о женских судьбах. Описание: Женщины старой России - Голицына, Разумовская, Орлова, Строганова, - аристократки, получившие в наследство знаменитые имена и богатство, и те, кто прославился лишь собственными талантами, - всем им удалось вдохновенно исполнить свои роли на сцене жизни. Когда их время истекло, они сошли с подмостков, оставив в памяти потомков свои незабываемые характеры, красоту, запечатленную на старинных портретах, и такие истории любви, которым не дано повториться.

Эта книга посвящена женщинам. Трудные судьбы прекрасных дам, убеждают: умение оставаться сильными перед неизбежными испытаниями, решимость, с которой они ищут свое счастье, пригодились им гораздо больше, чем их прославленная красота. Все книги Л.Третьяковой Людмила Третьякова, писатель и журналист, «который пишет исторические романы из реальной жизни», обладатель премии Союза журналистов за разработку женской темы в российской литературе. Тема всех ее книг (а их уже более 10) одна – любовь, поскольку, по мнению автора, «сами по себе не отдавая в этом отчета, мы только и живем любовью: счастливой и несчастной, супружеской, родительской и странной, невесть откуда взявшейся, - к тому человеку, кто совсем недавно был чужим и незнакомым».

Любовь, романы, жизнь выдающихся женщин прошлого - знатных и не очень, но оставивших свой след в истории, едва восстановимый теперь по каким-то личным архивам, записочкам, мемуарам, свидетельствам эпохи. Екатерина I, Марина Мнишек, Наталья Гончарова, Прасковья Жемчугова (графиня Шереметьева), графиня Чернышева, княгиня Голицына (прототип пушкинской «пиковой дамы»), Элизабет Австрийская (Сиси), «русская любовь «короля вальсов» Иоганна Штрауса Ольга Смирницкая, Ида Рубинштейн и еще довольно продолжительный список имен. Третьякова не просто переписывает их биографии, она воспроизводит их жизнь настолько живо и ярко, с интересными деталями и лирическими отступлениями, что запечатленные на старинных портретах лица и их истории трогают читателя до глубины души, заставляя переживать или, вернее, проживать их жизнь заново, становясь родными или, по крайней мере, небезразличными. «Вот почемуони не только мои старинные подруги, но и ваши». Статус: Online Уколовы первые в сере­дине 1980-х годов начали исследование биографии и творчества Бо­риса Фомина, провели о нем серию вечеров, радиопередач на Всесо­юзном радио, Маяке, радио 'Собеседник', опубликовали ряд очерков и статей в отечественной прессе, выпустили на фирме 'Мелодия' первую посвященную Фомину пластинку. Итогом этой многолетней ра­боты стала данная книга - первая обстоятельная биография выдающегося русского музыканта и замечательного человека, волнующая своей суровой, подчас трагической судьбой.

В ее основу легли долгие поиски в архивах и библиотеках, редчайшие документы и фотографии, бесчисленные беседы с родными и близкими Б.И.Фомина, с его коллегами по творчеству. Помимо всемирно известных его романсов 'Только раз', 'Дорогой длинною', 'Изумруд' и т.п. В книгу вошло и много незаслуженно забытых, ждущих своего возрождения.

Они печатаются либо по редким старинным изданиям, либо по рукописям. Представлены и другие жанры фоминского творчества, в том числе, фронтовые песни и знаменитый 'Саша'. Книга издается к 100-ле­тию со дня рождения Б.И. Книга имеет подарочный вид, впервые публикует обстоятельную биографию, фотографии и 36 лучших фоминских романсов. ОГЛАВЛЕНИЕ КНИГИ 1 Путь к Фомину 2 Таким помнят 3 В Петербурге на Саперной 4. Под колесами истории 5. Летучая мышь 6.

На фронтах Гражданской 7. Первый шлягер 8. О танцев к балету 9.

В салонах и на вечеринках 10. У Небольсиных 11. Среди цыган 12. Только раз 13. На Басманной 14. Дорогой длинною 15. Чуть получше Кальмана 17.

Легкую музыку к стенке 18. В кругу певцов 19. Концерты.концерты 20. Романсовые двадцатые 21. Счастье в полоску 22. По санаториям 23. В тисках реперткома 24.

'Великий' перелом 25. Последний рыцарь 26. Под гнетом казенщины 27. Школа опального маэстро 28. Дары бессеребренника 29. Небо в клеточку 30. 'Сашка-сорванец' 31.

'Не проходите мимо' 32. Перед войной 33. 'Жди меня' 35.

С вахтанговцами 36. Песни предпобедные 37. К победе причастен 38.

Опять за бортом 39. С новыми ученицами 40. Друзья-поэты 41. В московских гостиных 42. История последнего романса 44.

Старые ноты 45. Перед уходом 46. Прощальная беседа 47. Возрождение 49. Эпилог Второе, дополненное издание документальной повести 'Счастливый неудачник' - итог многолетнего труда известных исследователей и исполнителей старинного русского романса Елены и Валерия Уколовых. Оно посвящено драматической судьбе выдающегося композитора XX века Бориса Фомина - автора всемирно известных романсов 'Только раз'.

'Дорогой длинною'. 'Изумруд', 'Твои глаза зеленые и т.д.

В ее основу легли долгие поиски в архивах и библиотеках, редчайшие документы и фотографии, бесчисленные беседы с родными и коллегами В.И. Наряду с обстоятельной биографией в книге встает сложная эпоха 1920-40-х годов, публикуются лучшие романсы Фомина, портреты композитора и его друзей. В книге впервые представлена обстоятельная биография Б.И. Фомина, которого не миновало ни одно из трагических событий первой половины XX века. Это драматичный рассказ о суровом времени, в соответствии с которым и вопреки которому складывалась творческая и человеческая судьба талантливого композитора. Взявшись за это исследование, мы даже приблизительно не представляли себе масштабов творчества Фомина.

И только в процессе многолетнего собирания материалов и сведений мы почувствовали, что это целый материк, доселе неизведанный и сказочно богатый. Огромную помощь нам оказали родные композитора - прежде всего его вдова Галина Александровна, с которой мы встретились в середине 1980-х годов. Имя композитора еще было в глухой если не опале, то тени. Правда, фоминское творчество не могли обойти вниманием исследователи песен Великой Отечественной войны, такие, как Ю.Е. Он, кстати, и дал нам телефон родных Фомина. Однако признать его заслуги даже в создании военных песен никто не решался. Все лавры давно были поделены, и имя Фомина не входило в затрамбованную официальную обойму.

Поэтому ни одна из его 150 песен, сочиненных в годы Великой Отечественной войны, не вошла ни в Антологию советской песни, ни в другие подобные издания. По первым же беседам с Галиной Александровной мы почувствовали, что родные почти свыклись с мыслью, что Борис Иванович - даровитый неудачник, дилетант, не добившийся признания и по своей собственной беспечности, и по неискоренимой приверженности легкому жанру. Видимо, поэтому так мало сохранилось личных вещей Фомина, поэтому выкинули гитару, подаренную ему Кручининым. Но и тайная, горькая догадка, что Фомин - это несчастная жертва тоталитарного режима, тоже таилась в их душе. И когда мы поддержали именно эту версию, возникло необходимое доверие, благодаря которому образ композитора стал воскресать в памяти все более живым и человечным По прессе, по афишам, программам мы стали сами искать тех современников, с которыми Фомин не мог не общаться. Ведь его знал практически весь эстрадный, театральный, цирковой, музыкальный и поэтический мир 1920-1940-х годов.

Охотнее всего воспоминаниями делились простые люди, поклонники, певцы и танцоры, с которыми Фомин работал. Они были счастливы, что наконец-то Фоминым заинтересовались. Их восторженные отклики, разумеется, вошли в нашу книгу. Другие современники ставили условия.

Они расскажут о Фомине, но только с экрана телевизора. Поэтому воспоминаний В.Коралли, Е.Симонова и М.Мироновой вы не встретите здесь. Впрочем, Мария Владимировна сказала одну очень важную фразу: 'Фомин был в сто раз скромнее современных композиторов, а играл и пел намного лучше и песни писал замечательные. Добрейший человек. Все его любили'.

Третьи по привычке открещивались от самого факта знакомства с Фоминым. Как правило, это были признанные артисты, люди высокого официального положения - Р.Плятт, Рина Зеленая, на стихи которой Фомин сочинял романсы, А.Мессерер, украшавший его авторские концерты, кукольник С.Образцов, композитор М.Фрадкин. В ответ мы обычно слышали: 'А, это тот упадочный, кабацкий композитор? Нет, мы с ним не были знакомы'.

Наученные такого рода опытом, мы, обращаясь к Блантеру, предупредительно добавили: 'Нам известно, что Вы были хорошо знакомы с Фоминым'. Но на сей раз ответ нас ждал еще более странный: 'А кто вам разрешил этой темой заниматься? Где вы работаете?' Занимались Фоминым мы по личной инициативе и никак не ожидали такого внезапного раздражения. Разумеется, после этого расспрашивать великого песенника нам уже не хотелось. А ведь в 1925 году он сам посвятил Фомину свою 'Ризиту'!

Становилось понятно, что Фомин временами мешал своим современникам и талантом, и человеческим обаянием, способностью невольно приковывать к себе внимание всех окружающих. Поэтому современники, претендовавшие на полный успех в обществе и у публики, старались с Фоминым не встречаться на одной эстраде, в одной программе. Никогда не приглашал Фомина участвовать в своих концертах даже Леонид Утесов, хотя он пел его песни, ценил его как композитора и любил как человека. Вникая в тонкости взаимоотношений внутри артистического мира, мы тем больше оценили благожелательные высказывания мэтров этого мира.

Например, нам отрадно было услышать от Иосифа Прута, что Фомин среди эстрадников производил впечатление безусловно самого талантливого музыканта и композитора, осененного искрой Божьей, к тому же порядочного человека. Мысль о том, что Фомин был одним из порядочнейших людей в эстрадном мире, подтвердила сестра известного композитора В.Кочетова.

К сожалению, не все добрые знакомые Фомина обладали даром рассказчика. Сколько мы ни звонили Татьяне Ивановне Пельтцер, она твердила одно: 'Мы все были влюблены в Фомина. Он у нас часто бывал, играл и пел целые вечера, он дружил с моим братом. Но у меня нет слов, чтобы передать, какой он был чудесный человек.' А когда мы обратились к И.С.

Козловскому, он на мгновение задумался и сказал: 'Да, это грустная история. Я вам когда-нибудь расскажу. Названивать пришлось многие годы, но время для Фомина великий тенор так и не выкроил. И только при разговоре о А.М. Давыдове Иван Семенович обмолвился: 'Как же меня преследовали за то, что я пел романсы Фомина, как меня позорили, учили! Был такой критик, писавший под псевдонимом Садко' Мы явственно представили себе, как сотни деятелей культуры очищали свою память, свои мемуары, свои архивы от какой-либо связи с сомнительным именем Бориса Фомина. А если не они сами, то это делали за них редакторы, работники архивов.

Иначе говоря, так подчищалась история на ее всех уровнях. Напыщенная бездарность явно перевешивает несанкционированный талант! Как жаль, что история культуры складывается людьми, да и машиной времени тоже управляют люди. На примере Фомина мы наглядно изучали потаенные механизмы нашего официального искусства, силу и террор организованного мнения в отношении и к живым, и к мертвым. Благодаря такой художественной политике не так уж трудно было возносить на Олимп середнячков и топить самых талантливых Конечно, Фомин не единственная жертва того культурного режима, который по времени совпал с лучшими годами его творческой жизни. Но разве это может как-то утешить? Неужели Россия так богата талантами, что время от времени надо устраивать им безжалостную прополку?

Или любая монополия в искусстве не может не привести к подавлению и истреблению несогласных и неудобных? А тут еще Фомину довелось быть главным представителем того музыкального жанра, в борьбе с которым сходились идеологи режима и хранители традиций серьезной музыки, политические вожди и творцы новой, 'пролетарской' музыки. И каким же маленьким он казался тогда на фоне этих помпезных фигур, восседавших в бесчисленных кабинетах и за столами президиумов, смотревших с официальных портретов и со страниц газет, вещавших с митинговых трибун и ученых кафедр. Даже теперь, когда эти фигуры уже превратились в тени и призраки, их мнения и оценки все еще цепляют наше сегодняшнее сознание.

Несмотря на то что романсы Фомина звучат во всем мире, имя его все еще вызывает подозрение, память о нем обречена на жалкое прозябание. Да ведь это и удобно - транжирить духовные богатства человека, не вспоминая о нем самом, не делая ничего для воскрешения его памяти.

Со всей своей порядочностью и благородством, с полной самоотдачей и бескорыстным патриотизмом, Фомин и сейчас, видимо, столь же неуместен, как в свои времена, хотя и по другим причинам. Коммерция и острые локти, попса и реклама диктуют свои законы и вкусы на современном рынке. Но, пережив свою эпоху, Борис Фомин переживет и нашу, ибо 'времена проходят, а подлинное искусство вечно'.

И лишь потому, что мы верим в наступление других времен, мы решились взяться за создание этой книги. Валерий и Елена Уколовы КАКОЙ-ТО ФОМИН Есть люди, которых вроде бы все знают, но при этом не знают о них ничего. Это авторы знаменитых старинных романсов. Какой-то Чуевский сочинил 'Гори, гори, моя звезда!' Какой-то (или какая-то) Абаза 'Утро туманное'. И все же Борис Фомин выделяется среди всех этих сочинителей - и судьбой, и талантом.

Разве он не умер еще в XVIII веке?' - приходилось слышать довольно часто. Нет, он умер гораздо позднее. Но на пластинку 'Романсы пушкинской поры' один романс Фомина все-таки 'втерся'. Борис Иванович Фомин родился в 1900 году, и все его творчество связано с Москвой. Сюда, на Чистые пруды, он переехал в 1918 году из Петрограда, здесь через 30 лет и умер.

Музыкальные способности Фомина проявились рано. В 4-5 лет он, едва выглядывая из-за аккордеона, играл так, что всем хотелось слушать. Для его отца это была почти трагедия. Уважаемый военный чиновник, человек государственного ума, он мечтал увидеть единственного сына офицером, инженером, ученым. Но музыкантом? Музыкантов в их семейном клане, состоявшем в прямом родстве с М.

Ломоносовым, еще не видали. Правда, среди предков его жены, крестницы Александра II, музыканты, кажется, были. Но у Ивана Яковлевича хватило мужества смириться с явным музыкальным талантом сына. Тем более что родился он под Благовещение, а в России в этот день принято даже птиц выпускать на волю. Отдали Бориса не в гимназию, в реальное училище. А параллельно он брал уроки музыки у лучших педагогов.

Самый лучший из них - А.Н. Есипова, великая русская пианистка, профессор консерватории. Годы занятий с ней - основа музыкального образования Фомина.

Никто не сомневался, что быть ему пианистом. Или все же композитором? Он ведь так блестяще и так заразительно импровизировал. Всматриваемся в старые фотографии: в форме 'реалиста' он такой же шустрый балбес, как и другие его товарищи. А вот в костюме артиста - необычайно изящен, аристократичен. Восходящая звезда, да и только!

Но кто знал, как повернется история. Почти одновременно умерла Анна Есипова и началась Первая Мировая война. А Фомину всего 14 лет. Будущая карьера померкла в тумане.

Даже отцу-генералу многое было не ясно. После революции бежать из России он не захотел. Достойное место в новом госаппарате предложил ему Ленин. В Москву семья Фомина переселялась вместе с правительством. Борису быстро удалось приобщиться к московской артистической жизни. Нашлось место музыканта в 'Летучей мыши'.

Но в январе 1919-го он уйдет добровольцем на фронт и вернется только через два с половиной года. Сначала его как 'реалиста' направят на срочный ремонт и восстановление фронтовых железных дорог. Потом заметят, что гораздо лучше использовать Фомина как фронтового артиста: он и пианист, и танцор, и рассказчик, и конферансье, и даже певец. Очень скоро он соберет свои номера в веселую оперетту и поставит ее прямо здесь, на фронте, на платформе вагона. Вернувшись в Москву, он еще раз попробует свои силы в оперетте 'Карьера Пирпойнта Блэка'. С шумным успехом пройдет она и в Москве, и в Петербурге, но особой славы не принесет. 'Музыка, чуть получше, чем у Кальмана или Легара', - высокомерно напишет газетный рецензент.

Тогда казалось, что уж хуже Кальмана написать просто невозможно. А хуже оперетты и жанра-то нет! Фомин будет пробовать себя и в балете, в том числе детском, побывает тапером в кинотеатре и даже 'цыганом' в одном из московских хоров. Но свое наивысшее призвание найдет в старинном романсе. Еще на фронте он заметил, что в самые трудные минуты хочется даже и не юмора, а именно лирики - сладких воспоминаний, горячих любовных слов, радужных надежд. Не знаем, сочинял ли Фомин там, в окопах и теплушках, но в Москве он сразу заявил себя мастером романса.

Один из первых - тот, что впоследствии обошел весь мир и исполняется до сих пор - 'Только раз бывает в жизни встреча'. Его он сочинил в пору своего жениховства и посвятил будущей теще, в прошлом цыганской певице Марии Федоровне Масальской. Ничуть не менее знаменит другой его романс - 'Дорогой длинною'. А были еще и 'Эй, друг-гитара', 'Твои глаза зеленые' и многие другие. Среди его романсов, кажется, не было неудачных.

Не потому ли их сразу запели и наши эстрадные звезды 20-х годов, и наши эмигранты. Более популярных романсов, чем фоминские, в то время не было. Да и сейчас исполнители, поклонники романса не могут без них обойтись.

Людмила Третьякова Мои Старинные Подруги Скачать

Как же случилось, что на его долю выпало забвение? И уже никого не удивляют дежурные реплики после какого-нибудь из его шлягеров: 'Какая вещь! И кто же это сочинил?' Первую порцию забвения Фомин хлебнул в эпоху сталинской культурной революции. Люди, знавшие Фомина, рассказывали нам, что он как-то заметно сник в 30-е годы, стал меньше сочинять, печататься. А иногда и вовсе куда-то исчезал.

Без большого шума романс, как жанр, был фактически запрещен на Всероссийской музыкальной конференции 1929 года. Закрылись издательства, печатавшие Фомина, оказались без работы многие исполнители. Остальные получали свои репертуарные списки и программы концертов с грозными красными пометками: 'Сколько можно! И даже - 'Контрреволюционный хлам!' Жаловаться было некому, да и небезопасно. От строгости начальства спасала провинция.

Чем дальше от Москвы, тем легче нарушались репертуарные запреты. В Тбилиси или во Владивостоке можно было петь что угодно. Хотя сигналы об этих нарушениях, конечно, накапливались где-то наверху. И накопились. В 37-м году Фомин исчез надолго.

Около года он пробыл в бутырской камере. Обвинения были одно нелепее другого, но приходилось с ними соглашаться.

Пока во всем разбирались, грянули очередные перемены. Посадили тех, кто сажал других, а Фомина выпустили.

Говорят, что Сталину нравилась фоминская песня 'Саша' в исполнении Изабеллы Юрьевой. Но вряд ли это имело отношение к его освобождению. Фомин сочинял романсы и в эти страшные годы - 'Изумруд', 'Оглянись', 'Не говори мне этих слов небрежных'. Но они так и остались в рукописях, а многие бесследно исчезли. Так уж вышло, что они были никому не нужны, как и их автор.

Фомин понадобился, когда пришла война. Скоро в Москве не осталось театров, а заодно уехали и те, кто запрещал романс и преследовал его авторов.

Фомин же не просто остался в Москве. В годы войны он сочинил 150 фронтовых песен, создал вместе с друзьями фронтовой театр 'Ястребок' при клубе МВД - на многие месяцы это был единственный театр в Москве, к тому же выпускавший концертные программы и спектакли, созвучные времени.

Многие песни Фомина - 'Жди меня', 'Тихо в избушке', 'Письмо с фронта' сразу после премьеры разлетались по России. Но закончилась война, и на Фомина обрушилась новая волна забвения. Выпячивать его заслуги в дни войны никому из коллег, вернувшихся из эвакуации, не хотелось. Его вспомнили лишь тогда, когда началась кампания против 'безыдейных пошляков' Зощенко и Ахматовой. В этот же ряд музыкальная критика воткнула и Фомина. В 1948 году Фомина не стало.

Здоровье после пережитого сильно пошатнулось, а денег на лекарство не было. Необходимый ему пенициллин был доступен только номенклатуре. Статус: Online Георгий Васильевич Свиридов Имя композитора дорого каждому, кому не безразлично понятие Родина, кто, несмотря ни на что, ощущает неразрывную связь со своими корнями, своей землёй, своим народом. В 2002 году в издательстве «Молодая гвардия» впервые увидели свет дневники Георгия Васильевича.

Сам композитор называл их скромно – «Разные записи»; книге было дано символическое заглавие – «Музыка как судьба». Сказать, что эта книга в наше «нечитающее» время произвела эффект разорвавшейся бомбы – значит ничего не сказать! Очень быстро она стала библиографической редкостью, а те, кто тогда не успел приобрести заветный том, стали ждать второго издания. По многим причинам ожидание растянулось почти на 15 лет.

И вот, наконец, в начале 2017 года издательство «Молодая гвардия» преподнесло своим читателям поистине дорогой новогодний подарок. Назвать его простым переизданием будет ошибкой, и дело тут не только в обновлённом оформлении.

Главное – текст, лишь незначительно сокращённый, дополнен новыми материалами и комментариями, специально расшифрованными и подготовленными именно для этого издания. Статус: Online Война оставляет на человечестве рубцы. Для того чтобы они зажили, чтобы утихло эхо взрывов и плачей, чтобы отболели опалённые войной воспоминания, должно смениться не одно поколение. Об этом – новый роман писателя, фронтовика Даниила Гранина. А ещё – о любви. О любви Магды Вернер и Антона Чагина, которые встретились в Берлине во время деловых переговоров много лет спустя после окончания Второй мировой и осознали, что призрак войны всё ещё стоит между ними – немкой и русским. В повествование вплетается множество исторических фактов.

Например, отдельной сюжетной линией проходит судьба архитектора фашизма Альберта Шпеера. Размышляет автор и над проблемой создания атомной бомбы. Скорбными отголосками звучит в романе тема блокады Небольшое по объёму произведение ставит перед читателем множество вопросов. Может ли стать помехой любви разница культур и боль народного прошлого? Почему русским удалось одержать победу над фашизмом? Совместимы ли гений и злодейство? Есть ли у народа право на месть и как далеко она может зайти?

Эти и другие проблемы – вечные и всегда актуальные – волнуют автора и его героев. Читать книгу. Статус: Online Книга должна разлететься моментально. Не только потому, что ее автор писатель, филолог, телеведущий Александр Архангельский умеет рассказывать о классике небанально и нескучно.

Уж на больно широкий круг читателей она рассчитана. Школяр потянется к ней из-за ЕГЭ, студент, чтобы восполнить школьные пробелы, а возможно, и вовсе узнать что-то новое, а взрослые благодаря книге будут подкованы и смогут легко рассуждать со своим чадом о литературе, помогать в учебе, если нужно. Пять авторов и множество главных и второстепенных персонажей русской прозы девятнадцатого столетия: от карамзинской 'Бедной Лизы' до лермонтовского 'Героя нашего времени'. И это, кстати, не просто так.

Внимательный читатель, 'прошедший' всех литературных героев с Архангельским, обязательно найдет этому объяснение в тексте. 'Эта книга - нечто вроде литературного путеводителя. Мы пройдем через портретную галерею ключевых персонажей отечественной литературы; будем останавливаться возле некоторых и внимательно смотреть: какую эстетическую тайну раскрывает этот образ, что сообщает нам - помимо 'речевых характеристик', 'портретных деталей' и 'сюжетных функций', - предваряет Архангельский свой рассказ о героях во вступлении.

Многое ли из школьной программы нами прочитано и понято? Русскую классику мы проходим слишком рано: еще нет собственного жизненного опыта и трудно понять психологию героев, их счастье и горе. Возвращаются к так называемым школьным произведениям в сознательном возрасте немногие.

За писателей обидно! Например, для большинства цикл Гоголя 'Вечера на хуторе близ Диканьки' и, скажем, повесть 'Ночь перед Рождеством' - забавная волшебная сказочка с черевичками, чертом и кузнецом Вакулой.

В шестом, кажется, классе, когда это проходят, мало кто из учителей вдается в подробности, почему Пузатый Пацюк уминает скоромную пищу в ночь перед Рождеством, когда положена 'голодная кутья'. Кто этот Пацюк на самом деле, и почему вареники сами к нему в рот запрыгивают? Казалось бы - мелочи, можно обойтись и забавным сюжетом. Но сколько интересного утечет. Это я к тому, что Гоголь и его 'Вечера.' В частности, - такие мистические истории, которые мальчишек и девчонок хоть как-то захватывают, и они не скучают на пятой странице, но и в них есть то, о чем можно поговорить не в школьные годы. Прелесть книги Архангельского в том, что она не строится лишь на основных произведениях и очевидных главных героях.

Одному Пушкину здесь из 380 страниц отведено 190, потому что речь не только о 'Евгении Онегине', 'Руслане и Людмиле', но и Анджело из одноименной стихотворной повести, и Езерском из незавершенной поэмы. Книга 'Герои классики' многогранна, а путешествие в мир литературы бесконечно: каждая ниточка от одного персонажа способна увести читателя и в прошлое, и даже в настоящее. 'Она пригодится всем, кому не по делу, а из жизненного интереса важна отечественная литература XIX века', - пишет в предисловии Архангельский. Литература для жизненного интереса полезна даже банально, чтобы Чичиков нас не одурачил или Онегин или Печорин в себя не влюбили. Надеемся, продолжение следует. Анастасия Скорондаева. Российская газета Читать.

Людмила Третьякова Мои Старинные Подруги

Статус: Online Татьяна Доронина. Дневник актрисы Московское издательство «У Никитских ворот» 2018. Великолепно изданная, с большим количеством фотографий из уникального архива выдающейся русской актрисы Татьяны Васильевны Дорониной книга, увидевшая свет в первый месяц весны, – лучший подарок зрителям и читателям в год 120-летия МХАТа. Третье издание дневников художественного руководителя – директора Московского Художественного академического театра имени Горького, Народной артистки СССР представляет поклонникам её таланта ярчайший диапазон удивительной творческой личности. Воспоминания о многолетней совместной работе в знаменитом БДТ у Георгия Товстоногова с Иннокентием Смоктуновским, Павлом Луспекаевым, Владиславом Стржель­чиком, Кириллом Лавровым, Олегом Басилашвили под пером автора ассоциативно переплетаются с размышлениями о долге и вере, историями о военном детстве, семье и, конечно, о любви.

Людмила Третьякова Мои Старинные Подруги Читать

Предыдущие издания давно стали библиографической редкостью. Зрители, вот уже более 30 лет приходящие во МХАТ им. Горького на спектакли с участием Дорониной или ею поставленные (это всегда аншлаг!), теперь смогут не только увидеть её на сцене, но и многое понять из книги о судьбе неординарной творческой личности.

Доверительно искренние, эмоционально тонкие и трогательные страницы дневника позволят больше узнать о любимой актрисе. А какой удивительный фоторяд! От яро­славских корней, дорогого отца и любимой мамы, учёбы в Школе-студии МХАТ до знаменитых спектаклей БДТ, Театра им. Маяковского и МХАТа, ещё не разделённого. Литературная газета.